Красноярские слушатели уже успели познакомиться с белорусским басом Владимиром Александровичем: в марте и апреле новый солист нашего театра выступил в нескольких концертах. 8 мая он представит сибирской публике свою первую сольную программу «На безымянной высоте». Ее исполнение приурочено ко Дню Победы. В концерте также примут участие народная артистка России Лариса Марзоева и Светлана Рацлаф-Левчук. За пультом в этот вечер будет дирижер Могилевской городской капеллы Сергей Лищенко, с которым Владимир Александрович плодотворно сотрудничал много лет.

– Владимир, давно вы исполняете песни военных лет?

– С детства. Мой дедушка по маминой линии самостоятельно выучился играть на аккордеоне, он часто исполнял эти песни, и я любил ему подпевать. Можно сказать, что военные песни у белорусов в крови – наша земля в полной мере ощутила на себе тяготы войны, она первой попала под удар фашистских оккупантов, наши родители и деды воевали на фронте и в партизанских отрядах. Я рос на военных фильмах и с детских лет знаю и люблю песни из них.

– Но вокалу вы стали обучаться позже?

– Да, поначалу я совершенно не задумывался, что пение может стать моей профессией. Занимался спортом, учился на электромонтера, с отличием окончил техническое училище в своем родном городке Молодечно. И выступал в самодеятельности. Там-то на меня и обратила внимание наш завуч Светлана Петровна Гетман и порекомендовала учиться академическому вокалу. Я прислушался к ее совету – и, как видите, тяга к искусству победила. Окончил музыкальное училище, потом консерваторию, стажировался в Италии. А моя дочь Карина, наоборот, в детстве занималась музыкой, но в итоге предпочла спорт. Хотя вокальные данные у нас были у обоих. Моя мама любит в шутку рассказывать, что я родился с таким громким голосом, что как только начинал плакать, плач тут же подхватывали другие дети. Поэтому меня переселили в роддоме на другой этаж. (Смеется.) Забавно, что Карина родилась там же, и с ней пришлось проделать то же самое. Но пение не увлекло ее настолько, как меня, она пошла по своему пути. Я очень ею горжусь – она чемпионка мира и Европы по тайскому спорту, сейчас учится в Минске на спортивного врача. Надеюсь, приедет в Красноярск на мой концерт – дочь тоже очень любит военные песни, в детстве я пел ей вместо колыбельных «Темную ночь».

– Какие у вас были профессиональные ориентиры в творчестве, кого можете назвать своими учителями?

– Я никогда и никому не пытался подражать, но поиск себя, своей природы был непростым. К счастью, мне везло на встречи с замечательными людьми. Я горжусь дружбой с Василием Семеновичем Лановым, выдающимся артистом и прекрасным человеком. Мы познакомились в Москве на общем концерте, где он читал монолог и пел песню «От героев былых времен» из моего любимого фильма «Офицеры». Он услышал там меня и пригласил на свои выступления. Ему понравилось мое отношение к музыке. Именно от него я получил настоящие уроки русского языка, учился, как правильно доносить слово, прежде у меня были проблемы с белорусским диалектом. А еще меня в нем покорило то, что он сразу откликнулся на мое ответное предложение и согласился выступить в Молодечно. Городок находится в 60 км от Минска, там хороший зал на тысячу мест. Думаю, он и в Красноярск не отказался бы приехать, Василий Семенович очень отзывчивый человек. Но врачи ему сейчас не позволяют дальние поездки.

Позже я встретился с Иосифом Давыдовичем Кобзоном и Дмитрием Хворостовским. Дмитрий Александрович выступал в Минске с программой военных песен. Он приехал тогда без дирижера Константина Орбеляна, с которым обычно гастролировал, но с собственными партитурами, и некоторых партитур не хватало. Я предоставил ему свои. Это знакомство для меня тоже стало одним из самых значимых в жизни. Встречи с такими людьми нас обогащают, воспитывают особое отношение к жизни и к искусству.

А позже мне повезло обучаться оперному вокалу в Италии у маэстро Франко Пальяцци, и этот человек тоже стал для меня настоящим примером в искусстве. Он был выдающийся лирико-драматический баритон, а в 45 лет переквалифицировался, пел весь репертуар спинто тенора. Именно он разглядел мою настоящую вокальную природу.

– Как вы к нему попали?

– В консерватории я преимущественно занимался камерным пением. Успешно выступил на нескольких конкурсах, после чего попал в Модену на мастер-классы к великой оперной певице Мирелле Френи. Ее муж певец Николай Гяуров к тому времени, к сожалению, уже ушел из жизни. Мы начали с ней заниматься, и она сказала: «Был бы жив муж, он бы тебе всю физиологию раскрыл, а я тебя могу только направить. Но во Флоренции есть маэстро, который сможет тебе помочь». И я на следующий же день поехал к Франко Пальяцци. Итальянским в ту пору еще толком не владел, но желание попасть к этому мастеру было настолько сильным, что помогло преодолеть все. Пришел в театр, где он работал, по счастливой случайности там оказалась его жена. Она пригласила меня в гости. Так все и началось. Первое, что он мне сказал: «Будьте готовы, что вам придется начать все сначала, потому что сейчас вы уже ничего не можете». А я к тому времени был лауреатом десятка вокальных конкурсов, и осознать, что придется начинать фактически с нуля, было непросто. Но на первых же уроках понял, что он имел в виду: певцы должны уметь распоряжаться своей природой, и найти ее – самое сложное. Найти и раскрыть в себе то, что будет волновать не только тебя, но и других людей, отзываться в них через твое пение. Я очень благодарен маэстро Пальяцци – он помог мне понять самого себя как певца. И содействовал моей вокальной карьере: с его подачи я прослушался в Театр Коммунале во Флоренции, стал там приглашенным певцом. Первые мои появления на сцене этого театра прошли в «Севильском цирюльнике», где я спел Базиля, и в «Богеме» в партии Коллена.

– Променять солнечную Италию на суровую непредсказуемую Сибирь – неожиданный шаг. Что вас на это толкнуло?

– Стечение обстоятельств. Маэстро ушел из жизни, а в итальянских театрах начался экономический кризис, задержки с зарплатой. Сейчас ситуация уже стала меняться к лучшему. Но есть еще одна важная причина, побудившая меня задуматься о работе в России – семь лет не пел русский репертуар и очень по нему соскучился. Я от природы Борис Годунов и вообще хочу расширить свой русский оперный репертуар. Отправил резюме в разные театры. Отозвались многие, но первое приглашение получил от художественного руководителя красноярской оперной труппы Ларисы Владимировны Марзоевой. И когда приехал сюда и познакомился с ней, с главным дирижером театра, с директором Светланой Владимировной Гузий – все сомнения отпали. Меня сразу радушно приняли, я почувствовал, что нужен здесь. И это главное. В Красноярске начался новый этап моей жизни, я отношусь к нему с большой ответственностью. Это красивый город, прославленный Дмитрием Хворостовским и другими выдающимися людьми, здесь эрудированная публика. Я понимаю, что уже чего-то добился, есть признание, награды. Но мне хочется, чтобы моей первой сольной работой здесь стала программа патриотических песен – это мои истоки. Хочу поделиться с людьми своим восприятием той трагической и величественной эпохи, донести это до них.

– Какие еще планы до конца сезона, в каких операх вас можно будет услышать?

– 5 июня исполню Гремина в «Евгении Онегине», прежде не пел эту партию. А в конце сезона выйду на сцену в премьере «Ермака» в роли Ивана Грозного. Очень интересная творческая задача – неординарный противоречивый характер, музыка непростая, надо привыкать. Это огромнейший труд.

Западный репертуар тоже, разумеется, буду исполнять – к новому сезону подготовлю партию Феррандо в «Трубадуре». И с европейскими странами связи не теряю – я приглашенный солист многих театров Италии, Франции и Германии, мое сотрудничество с ними продолжится.

Елена ИВАНОВА
«Опера&Балет» №9, май 2019 года